Что такое ТРИЗ? Нет, сначала расскажу еще один факт: во многих (продвинутых) иностранных корпорациях специалист ТРИЗ ценится выше, чем доктор наук или профессор МГУ. По одной простой причине: он может принести больше дохода. И приносит. Так что такое ТРИЗ? В этом-то и заключается парадокс: названия корпораций, которые его используют, хорошо нам знакомы, а вот чисто русское изобретение, которое ценится уже во всем мире, нашему народу известно мало.

Признаюсь честно, я была лишь частью своего народа, когда ехала в центр развития ребенка «Любознайки» на встречу с мастером ТРИЗ Александром Васильевичем Кисловым (Санкт-Петербург) и специалистом по ТРИЗ 3 уровня Екатериной Львовной Пчелкиной (Санкт-Петербург). В «Любознайках» они проводили семинар, и руководители центра пригласили «Роднулечку» на встречу с этими уникальными людьми — с тем, чтобы мы рассказали другим о... ТРИЗ. Рассказываем.

ТРИЗ - это теория решения изобретательских задач.

Её основал советский изобретатель Генрих Саулович Альтшуллер в середине прошлого века. Как он это сделал? Он со своими соратниками проанализировал сотни тысяч патентов на изобретения — и выделил закономерности мышления, которые ведут человека к открытию и изобретению нового. Я вспоминаю один из слайдов презентации, которую мне показал Александр Васильевич: «В детском саду, в школе, в институте нас учат тому, что нужно знать. На работе нам говорят, о чем думать. Но никто нас не учит, как нужно думать» (цитирую по памяти). Изначально ТРИЗ применялся только в технических областях, на производстве. Но постепенно люди, применяющие ТРИЗ, стали приходить к тому, что этими методами можно решать сложнейшие философские задачи. Хотя Запад, куда потекли наши «мозги» во время перестройки, воспринял ТРИЗ на ура вовсе не поэтому: методика помогала зарабатывать деньги. А те люди, которые остались в России с ее разваливающейся промышленностью, стали применять ТРИЗ и в других областях — например, в педагогике. Потому что организовать свое мышление по ТРИЗ может даже ребенок. Теория универсальна.

На сайте РА ТРИЗ — Российской ассоциации ТРИЗ, одними из учредителей которой являются Александр Васильевич и Екатерина Львовна - выложен фильм: в 2001 году специалистов ТРИЗ разного уровня спрашивали, чем для них явилась эта теория. Прежде всего меня поразили не ответы, меня поразил вид этих людей. 2001 год — помните это время? Нормальные постсоветские инженеры (которые, к слову сказать, в это время все куда-то делись, будто растворились, как класс), в глазах которых нет безысходности. Ну а ответы совершенно разных людей чуть ли не слово в слово повторяют друг друга: ТРИЗ перевернул мою жизнь и мое мировоззрение. ТРИЗ избавил меня от страха сделать ошибку...

Суть теории Александр Васильевич объяснил мне, нет, не на пальцах — на обычной шариковой ручке. Ручку (как и любой объект, с точки зрения ТРИЗ) можно рассмотреть как систему. То есть совокупность неких частей (корпус, стержень и т. д.), которые вместе дают какую-то новую функцию. А дальше — самое интересное. Эта функция обязательно должна быть направлена вовне, т.е. действие любой функционирующей системы всегда направлено на изменение внешнего мира — это залог ее жизнеспособности. Ручка изменяет лист бумаги. А слова, которые выходят «из-под пера», могут изменить мир.

Разобравшись с ручкой, несложно догадаться, почему, например, рухнул Советский Союз. Александр Васильевич поведал, что развал СССР ТРИЗовцы предсказали в ещё 1976 году, когда после великих задач, решенных советским народом, цель нашего общества в разумении партократии постепенно свелась к лозунгу «каждому по потребностям», а народ не смог этому противостоять. Система, замкнувшаяся сама на себя, на жизнеобеспечение ее членов, обречена. А о той «системе», которую мы якобы строим теперь, и говорить нечего… Её даже как систему нельзя рассматривать!

Но мы после экспериментов с шариковой ручкой не стали думать о судьбах Вселенной, а занялись более актуальным для нашего журнала вопросом: зачем существует семья? Стандартный ответ вертится на языке: чтобы растить детей. Но если дети — члены семьи, то есть составные части системы, то система эта замыкается на себе и, следовательно, обречена на развал. Не в этом ли причина огромного количества разводов: мы поставили себе ложную цель. Система должна менять что-то, находящееся вне ее. Мысль поначалу шокирует своей непривычностью (хотя, что тут непривычного? Помните, из того же Советского Союза: «Семья — ячейка общества»). Но мы с мужем, понаблюдав, заметили: как только нас с ним захватывает какой-нибудь социальный проект (например, разобраться с парковками внутри нашего микрорайона или защита Загородного парка от автомобилей) — у нас в семье сразу утихают дрязги, неурядицы становятся какими-то незаметными, дети перестают капризничать и «тянуть одеяло на себя». Кстати, дети, переставая быть целью существования семьи, очень даже выигрывают: только представьте, как бы вам жилось, если бы вы были единственной целью чьего-то существования? Детоцентристская модель общества, которая сейчас сложилась, негуманна по отношению к детям — и ТРИЗ это прекрасно показывает.

Мы сразу договорились с Александром Васильевичем, что текст, который появится в результате встречи, не будет интервью — я просто напишу о своих впечатлениях. А знаете, какие у меня впечатления — после недолгого разговора и очень-очень поверхностного знакомства с теорией? Как будто меня вдруг разбудили. И если я даже снова начну засыпать — забыть это уже невозможно.

А на самом деле я очень надеюсь, что у Александра Васильевича получится написать статью для нашего журнала: он обещал поискать для этого время. И тогда наше знакомство с ТРИЗ продолжится.


- Дарья Григорьян, журналист